Дьявольские разборки в Городе Ангелов: реальная история L.A. Noire (18+)
У каждого американского мегаполиса есть знаменитые преступления. Чикаго ассоциируется с бутлегерством и мафиозными семьями. Майами — с наркотрафиком. История же Лос-Анджелеса — это летопись страстей и пороков. Грехов, стирающих различия между голливудскими кинозвёздами и гангстерами, полицейскими и ворами, роскошными особняками Бульвара Сансет и злачными притонами Китайского квартала. В честь выхода переиздания культовой драмы L.A. Noire редакция 4PDA разобралась, как Город Ангелов стал прибежищем демонов.
На первый взгляд, рассуждать о достоверности событий игры австралийской студии Team Bondi нет смысла. Да, Лос-Анджелес 1947 года воссоздан по сотням архивных снимков, в сюжете задействованы реальные персоны вроде гангстера Микки Коэна, а преступления, которые расследует детектив Коул Фелпс, опираются на полицейские сводки 30-х и 40-х. Но как быть со сценарием, сотканным из штампов нуарных фильмов и романов? Здесь копы коррумпированы по самые брови, роковые красотки вешаются на шею, а неподкупный герой почти в одиночку борется с заговором городской элиты. Голливудщина? Нет, криминальная хроника Лос-Анджелеса, вдохновившая авторов L.A. Noire, полна и более невероятных моментов.
Обнажённый город
В 1920 году Лос-Анджелес стал крупнейшим мегаполисом штата Калифорния и пятым — в США. Разрабатывались месторождения нефти, на месте пыльных деревушек возникали фешенебельные кварталы с небоскребами, а пустыри Голливуда становились киностудиями. Постройка акведуков превратила богом забытую пустыню в рай обетованный, с пальмовыми рощами и апельсиновыми плантациями.
Лос-Анджелес, Бульвар Уилшир, 1930-е
Город Ангелов манил не только сотни тысяч работяг и фермеров, приезжающих со всех Штатов, но и уголовников. Китайский квартал обрастал наркопритонами и подпольными игорными клубами, а мексиканский район пестрел девицами в неглиже, зазывно выглядывающими из окон. Способствовал взрывному росту преступности и Сухой закон 1920 года, запрещавший продажу, производство и перевозку любого спиртного — вплоть до вина и пива. Не успело драконовское правило вступить в силу, как поток канадской и мексиканской выпивки хлынул в Лос-Анджелес. Десятилетие бутлегерства, сопровождавшееся огромными взятками, развратило и чиновников, и стражей правопорядка.
В 1933-м муниципальные выборы выиграл бывший бакалейщик Фрэнк Шоу, которому суждено было войти в историю как самому коррумпированному мэру США. Именно он послужил прообразом градоначальника из L.A. Noire.
Асфальтовые джунгли
В эпоху Шоу окружные прокуроры, копы и члены городского совета получали щедрые подношения от бутлегеров, сводников и букмекеров. Брат мэра не только улаживал дела между мафией и чиновниками, но и торговал полицейскими званиями. Например, за $500 можно было стать сержантом. В то время месячное жалование честного офицера не превышало двух сотен долларов, зато продажные ловкачи из отдела нравов заколачивали в год не менее $5000.
Фрэнк Шоу и мэр из L.A. Noire
Высокопоставленные сотрудники департамента полиции Лос-Анджелеса (LAPD) не стеснялись ходить с инкрустированными бриллиантами жетонами, а патрульные немногим отличались от бандитов: рэкетиры в синей униформе выбивали дань с бизнесменов и нередко арестовывали невинных, вымогая под видом штрафа выкуп у родственников. И горе тем, кто смел сопротивляться произволу.
Однажды нотариус Фрэнк Ангелилло выступил с разоблачением чиновника Джона Бауэра, который монополизировал выдачу муниципальных контрактов на малярные работы. Вечером к правдорубу нагрянул отряд детективов во главе с тем самым Бауэром — представителем высшего юридического органа города! — и окружным прокурором. Ангелилло отметелили так, что потребовалась госпитализация. История, которая бы показалась неправдоподобной даже Рэймонду Чандлеру, для Лос-Анджелеса 1930-х была кошмарной обыденностью.
Сильная жара
Удивительно, но бандитскую империю Шоу разрушил владелец сети кафетериев Клиффорд Клинтон. При поддержке частного детектива Гарри Рэймонда (в прошлом — оцените гримасу судьбы — нечистого на руку офицера LAPD). Гражданский комитет, организованный Клинтоном, представил Большому жюри шокирующие данные: в Лос-Анджелесе свободно действовали 600 публичных домов, 300 игорных заведений, 1800 букмекерских контор и 23000 слот-машин.
Поиск улик после взрыва в гараже Гарри Рэймонда, 1938
Как ответил мэр на обвинения в свой адрес? Террором. В октябре 1937 года в доме Клинтона сработало взрывное устройство. Семья ресторатора чудом избежала гибели. 14 января взлетела на воздух машина Гарри Рэймонда, накопавшего немало компромата на бывших коллег. Едва живой сыскарь, из тела которого врачи извлекли 186 осколков, стал своего рода политической бомбой — дал взрывные показания неподкупному жюри. Динамит под авто — как подтвердили очевидцы — закладывал… капитан LAPD Эрл Кеннет! Выяснилось, что бомбист в синей униформе руководил секретным отделом, собиравшим материалы против оппонентов Шоу. Прослушивались телефоны бизнесменов, газетных издателей и прочих высокопоставленных лиц.
В свете таких откровений неудивительно, что Фрэнк Шоу — первый в истории США мэр, отправленный в отставку процедурой отзыва голосов. Демократия! Увы, заслуженное наказание понес лишь капитан Кеннет, осужденный на десять лет тюрьмы. Остальные фигуранты — 23 начальника и 150 офицеров — отделались увольнениями. На перевыборах мэра победил судья Флетчер Боурон, избирательная кампания которого проходила под лозунгом «» Иронично, но при Боуроне LAPD угодила в новый коррупционный скандал. Им и вдохновлена главная сценарная линия шедевра Team Bondi.
Бессмысленный триумф
Детектив полиции Коул Фелпс в L.A. Noire противостоит не одному злодею, а масштабному заговору, связанному со страховым мошенничеством и земельными махинациями. Казалось бы, классический для нуара расклад — вспомнить тот же «Китайский квартал» Поланского или «Лос-Анджелесский квартет» Эллроя. Тем не менее у протагониста игры есть конкретный исторический прообраз.
Чарльз Стокер и Коул Фелпс
Чарльз Стокер, подобно Фелпсу, успел повоевать во Второй мировой и начал карьеру в LAPD патрульным. Он быстро пошел на повышение, попав в отдел нравов — не самое подходящее место для ревностного католика.
«В 40-х трудно было придумать более эффективный способ развращения полицейского, нежели служба в отделе нравов. Не каждый мог устоять перед соблазном лёгких денег и доступных женщин», — Джон Бунтин, L.A. Noir: The Struggle for the Soul of America’s Most Seductive City.
Стокер оказался не просто кристально честным офицером, а крестоносцем, ведущим непримиримую войну с беззаконием. Но в ревностном служении долгу Чарльз, как и герой L.A. Noire, столкнулся с жестокой реальностью 40-х, в которой силы правопорядка и мэрия действовали заодно с криминалом.
В 1948 году Стокер выехал на вызов в район Голливуда, поступивший от управляющего фешенебельным домом. Джимми Ваус пояснил, что жильцы жаловались на шумную соседку: к Мардж подозрительно часто наведывались мужчины. Стокер и рад был помочь, но без ордера вламываться не имел права. Решение подсказал Ваус, с детства увлекавшийся радиолюбительством. Он предложил присоединить к телефонной линии записывающее устройство собственной конструкции. План сработал: удалось получить доказательства непотребной деятельности Мардж и арестовать её. Так началось сотрудничество сержанта и гениального электронщика.
Джимми Ваус и Бренда Аллен
Благодаря Ваусу у Стокера появился шанс не просто искоренить ночных бабочек в отдельном районе, но ударить по главной «мадам» Лос-Анджелеса. Бизнес Бренды Аллен, управлявшей элитным гаремом из 114 красоток, строился на телефонных вызвонах девушек. Разыскав её квартиру и наладив прослушку, Стокер смог месяцами собирать улики, сидя в припаркованной по соседству машине. И чем больше он вникал в беседы, тем глубже погружался в паутину лжи и беззакония, опутавшую Город Ангелов. Ведь империю разврата крышевало начальство LAPD, а сержант Элмер Джексон из отдела нравов был любовником Бренды. Нити коррупции тянулись и к шефу полиции, и к окружному прокурору.
Что оставалось моралисту Стокеру, попавшему в положение героя альпачиновского «Серпико»? Арестовав в мае 1949 года Бренду Аллен, он решил пойти до конца — разоблачить заговор перед Большим жюри.
«В изъятой у Бренды Аллен шкатулке — имена и адреса видных деятелей кино, радио и бизнеса. Оглашение сведений может уничтожить их карьеры и обречь на общественное порицание. Я налагаю запрет на публикацию данных», — судья Джозеф Холл на процессе по делу Аллен.
Бренда Аллен вместе с адвокатом, 1949
Однако оборотни в погонах не собирались сдаваться, обвинив, в свою очередь, сержанта в вымогательстве и крышевании. У Джимми Вауса странным образом выкрали телефонные плёнки. Подставила сержанта и соратница Одри Дэвис, участвовавшая в поимке Аллен — отказалась от ключевых показаний.
Туз в рукаве
Дело разваливалось на глазах… но внезапно у Стокера появился союзник. И какой! Микки Коэн, самый одиозный гангстер Лос-Анджелеса, собрался поведать Большому жюри о продажности властей. И даже предъявить судьям пропавшие телефонные материалы. Продал их Коэну сам Ваус, сработавшийся с «кошерным мафиози» после того, как удачно вычистил от полицейских «жучков» его особняк.
Если ситуация недостаточно абсурдна, уточним: прослушку в дом Микки копы установили годом ранее. Благодаря консультациям Джимми Вауса, открывшего магазинчик электроники. Да, технарь успел поработать и на честного Стокера, и на его коррумпированных коллег, и на криминального авторитета. Шустрилы из LAPD, записав серьёзный компромат, начали шантажировать Коэна. Чем он мог покрыть их козырную карту? Собственным тузом в рукаве: плёнками с Брендой Аллен. Правда, обнародовать их не удалось.
Микки Коэн и его тёзка из L.A. Noire
20 июля 1949 года, за день до намеченной дачи показаний, Микки передали весточку. Весточка прилетела с залпами дроби: Коэна обстреляли под утро на Бульваре Сансет, когда он вышел с охраной из ночного клуба. Одна пуля вошла в правое плечо гангстера, другая смертельно ранила телохранителя. Разглядеть нападавших не удалось — растворились в ночи. Однако брошенные неподалёку полицейские дробовики и гильзы характерного образца говорили красноречивее любых слов. Неудивительно, что Коэн резко передумал выступать перед Большим жюри.
Горькое прощание
Избегая спойлеров, скажем, что судьба Коула Фелпса в финале L.A. Noire складывается не лучшим образом. А победа над злом больше похожа на поражение: почти всем участникам преступной афёры, включая шефа полиции и мэра, удается выйти сухими из воды. Надо ли говорить, что развязка отзеркаливает историю Чарльза Стокера?
Без плёнок Бренды Аллен и весомых свидетельских показаний — никто из копов не захотел идти против своих — неподкупный сержант потерпел фиаско в суде. Сводницу посадили на год, но доказать её связь с верхушкой LAPD не удалось. Легко выпутались из щекотливой ситуации и высшие чины.
«Всех по-настоящему плохих копов или отправили на пенсию, как случилось с шефом Клеменсом Хорралом, или уволили, или даже повысили в звании», — вспоминал Чарльз Стокер в автобиографической книге Thicker’N Thieves.
И хотя обвинения в вымогательстве со Стокера сняли, его понизили в должности, отправив регулировать движение. Затем и вовсе уволили. Его травили, высмеивали в Los Angeles Times и других таблоидах. Последующие 25 лет Чарльз проработал в депо Тихоокеанской железной дороги. И умер 10 марта 1975 года, покинутый всеми.
Посмел отстаивать справедливость и честь в обители порока? Забудь об этом, Чарльз. Это же Лос-Анджелес.
Источник: 4pda.ru
